|
Почему журналисты мало пишут о ВИЧ?
Рассказывая об этой болезни,
многие журналисты продолжают
использовать шаблоны 20-летней давности.
Чем способствуют продлению эпидемии
«Журналисты эту кашу заварили, им её и расхлебывать»
«Журналисты не должны умалять своей значимости, они важные люди в остановке эпидемии ВИЧ»
Тема ВИЧ, безусловно, важная и социальная – из повестки сегодняшних СМИ практически исчезла. О заболевании, как правило, вспоминают к 1 декабря и когда возникают проблема, конфликт или скандал. Постоянно и системно о ВИЧ пишут единицы журналистов и единицы СМИ.
Вирус иммунодефицита человека (ВИЧ) – болезнь молодая. Ее открыли в 1983 году. Активно говорить и писать о ВИЧ начали в конце 90-х годов прошлого века. Использовались тогда исключительно формулировки: «чума 20 века», «смертельная болезнь», «бич». Собственно, эти и похожие формулировки журналисты используют до сих пор.
Вирус иммунодефицита человека (ВИЧ) – болезнь молодая. Ее открыли в 1983 году. Активно говорить и писать о ВИЧ начали в конце 90-х годов прошлого века. Использовались тогда исключительно формулировки: «чума 20 века», «смертельная болезнь», «бич». Собственно, эти и похожие формулировки журналисты используют до сих пор.
Качели общественного отношения к ВИЧ
Общество с подачи журналистов (или журналисты, следуя мнению общества?) отношение к ВИЧ и ВИЧ-позитивным людям меняет со скрипом.
Качели общественного отношения к ВИЧ
Общество с подачи журналистов (или журналисты, следуя мнению общества?) отношение к ВИЧ и ВИЧ-позитивным людям меняет со скрипом.
Виталий Мельковский, который живет с ВИЧ 11 лет, говорит, что это отношение постоянно качается от сострадания к ненависти. В прошлом году Виталий дважды выходил на улицы Екатеринбурга с плакатом: «У меня ВИЧ, обними, если не боишься».
Дважды уходил с акции в слезах. Многие подходили, обнимали, говорили добрые слова. Видно было, что это по-настоящему, не для показухи, не для того, чтобы поржать.
С неприятием Виталий тоже сталкивался. Оскорбления прилетали ему в сообщениях в соцсетях даже от незнакомых людей.
С неприятием Виталий тоже сталкивался. Оскорбления прилетали ему в сообщениях в соцсетях даже от незнакомых людей.
Маргарита Логинова
Журналист tayga.info
В больших городах ВИЧ-позитивным людям жить проще, легче. Здесь они чувствуют себя смелее. В провинциях всё гораздо сложнее.
Маргарита Логинова
Журналист tayga.info
В больших городах ВИЧ-позитивным людям жить проще, легче. Здесь они чувствуют себя смелее. В провинциях всё гораздо сложнее.
В городе легко спрятаться, если хочется, а даже если не хочется прятаться, людей так много, что на тебя не обратят внимание, что бы ты ни делал (даже если внимание тебе необходимо). Так бывает, это не хорошо и не плохо, это просто так. То есть во многих случаях хорошо.
Медицинская помощь в городе лучше и ближе, как бы мы ни ругались на организацию здравоохранения. Люди чуть образованней и шире во взглядах. Тут часто, но все же реже, чем в области встречается отвратительная дискриминация, когда ВИЧ воспринимается как проказа, а человеку со статусом отказывают во всем: в работе, в услугах, в человеческих отношениях.
В городе есть СПИД-центр, а в нем работают более понимающие специфику врачи. Не без проблем тут все, я не идеализирую, но все же лучше, чем в Искитиме, Барабинске или, я не знаю, Северном.С меньшей вероятностью, человек, живущий с ВИЧ в городе, будет выбирать, поехать ему с СПИД-центр за терапией или купить еды.
С меньшей вероятностью городского ВИЧ-положительного ребёнка будут отказываться принять в школу или на развивающие занятия (просто потому что с меньшей вероятностью каждая собака в городе будет знать о диагнозе). С меньшей вероятностью, чем в районной больнице, медсестра в городской поликлинике скажет беременной ВИЧ-плюс маме, что не нужно ей пить терапию, это все яд, отрава, СПИДа нет никакого.
Медицинская помощь в городе лучше и ближе, как бы мы ни ругались на организацию здравоохранения. Люди чуть образованней и шире во взглядах. Тут часто, но все же реже, чем в области встречается отвратительная дискриминация, когда ВИЧ воспринимается как проказа, а человеку со статусом отказывают во всем: в работе, в услугах, в человеческих отношениях.
В городе есть СПИД-центр, а в нем работают более понимающие специфику врачи. Не без проблем тут все, я не идеализирую, но все же лучше, чем в Искитиме, Барабинске или, я не знаю, Северном.С меньшей вероятностью, человек, живущий с ВИЧ в городе, будет выбирать, поехать ему с СПИД-центр за терапией или купить еды.
С меньшей вероятностью городского ВИЧ-положительного ребёнка будут отказываться принять в школу или на развивающие занятия (просто потому что с меньшей вероятностью каждая собака в городе будет знать о диагнозе). С меньшей вероятностью, чем в районной больнице, медсестра в городской поликлинике скажет беременной ВИЧ-плюс маме, что не нужно ей пить терапию, это все яд, отрава, СПИДа нет никакого.
У меня много ВИЧ-позитивных друзей. На лбу у них это не написано, они обычные люди, жители большого города: тусовщики, путешественники, родители, трудяжки, студенты, мальчики, девочки, мужчины, женщины, геи — СПИД-центр всех объединяет, это я много раз писала.
В городе легко спрятаться, если хочется, а даже если не хочется прятаться, людей так много, что на тебя не обратят внимание, что бы ты ни делал (даже если внимание тебе необходимо). Так бывает, это не хорошо и не плохо, это просто так.
То есть во многих случаях хорошо. Медицинская помощь в городе лучше и ближе, как бы мы ни ругались на организацию здравоохранения. Люди чуть образованней и шире во взглядах. Тут часто, но все же реже, чем в области встречается отвратительная дискриминация, когда ВИЧ воспринимается как проказа, а человеку со статусом отказывают во всем: в работе, в услугах, в человеческих отношениях.
В городе есть СПИД-центр, а в нем работают более понимающие специфику врачи. Не без проблем тут все, я не идеализирую, но все же лучше, чем в Искитиме, Барабинске или, я не знаю, Северном.
С меньшей вероятностью, человек, живущий с ВИЧ в городе, будет выбирать, поехать ему с СПИД-центр за терапией или купить еды. С меньшей вероятностью городского ВИЧ-положительного ребёнка будут отказываться принять в школу или на развивающие занятия (просто потому что с меньшей вероятностью каждая собака в городе будет знать о диагнозе). С меньшей вероятностью, чем в районной больнице, медсестра в городской поликлинике скажет беременной ВИЧ-плюс маме, что не нужно ей пить терапию, это все яд, отрава, СПИДа нет никакого. С меньшей вероятностью ВИЧ+ мама из города, родившая здорового ребёнка, станет кормить его грудным молоком, потому что молочной смеси нет (или потому что она недопоняла, что ей нельзя кормить, потому что ребёнка можно заразить через грудное вскармливание).
Это все совершенно ненулевые риски, я ни одну историю не выдумала. Они и в городе ненулевые, конечно, потому что Новосибирск — небогатый город, но уровень жизни здесь повыше, чем в Черепаново.
Во многом эти риски снижает социальная поддержка, причём поддержка равных — людей, живущих с ВИЧ и занимающих активную позицию по жизни. В Новосибирске уже больше десяти лет собирается группа взаимопомощи для людей с ВИЧ Ostrov_nsk_. Активисты ведут эти группы, на которых любой желающий может выговориться и получить достоверную информацию о том, как теперь жить. Эти встречи помогают участникам принять диагноз, повысить приверженность терапии, а это все в конечном итоге нужно не только сообществу людей с ВИЧ, а нам всем, у кого ВИЧ-инфекции по счастью или по случайности нет. Именно такие местные сообщества могут выцарапать взрослых и детей из рук ВИЧ-отрицателей.
В городе легко спрятаться, если хочется, а даже если не хочется прятаться, людей так много, что на тебя не обратят внимание, что бы ты ни делал (даже если внимание тебе необходимо). Так бывает, это не хорошо и не плохо, это просто так.
То есть во многих случаях хорошо. Медицинская помощь в городе лучше и ближе, как бы мы ни ругались на организацию здравоохранения. Люди чуть образованней и шире во взглядах. Тут часто, но все же реже, чем в области встречается отвратительная дискриминация, когда ВИЧ воспринимается как проказа, а человеку со статусом отказывают во всем: в работе, в услугах, в человеческих отношениях.
В городе есть СПИД-центр, а в нем работают более понимающие специфику врачи. Не без проблем тут все, я не идеализирую, но все же лучше, чем в Искитиме, Барабинске или, я не знаю, Северном.
С меньшей вероятностью, человек, живущий с ВИЧ в городе, будет выбирать, поехать ему с СПИД-центр за терапией или купить еды. С меньшей вероятностью городского ВИЧ-положительного ребёнка будут отказываться принять в школу или на развивающие занятия (просто потому что с меньшей вероятностью каждая собака в городе будет знать о диагнозе). С меньшей вероятностью, чем в районной больнице, медсестра в городской поликлинике скажет беременной ВИЧ-плюс маме, что не нужно ей пить терапию, это все яд, отрава, СПИДа нет никакого. С меньшей вероятностью ВИЧ+ мама из города, родившая здорового ребёнка, станет кормить его грудным молоком, потому что молочной смеси нет (или потому что она недопоняла, что ей нельзя кормить, потому что ребёнка можно заразить через грудное вскармливание).
Это все совершенно ненулевые риски, я ни одну историю не выдумала. Они и в городе ненулевые, конечно, потому что Новосибирск — небогатый город, но уровень жизни здесь повыше, чем в Черепаново.
Во многом эти риски снижает социальная поддержка, причём поддержка равных — людей, живущих с ВИЧ и занимающих активную позицию по жизни. В Новосибирске уже больше десяти лет собирается группа взаимопомощи для людей с ВИЧ Ostrov_nsk_. Активисты ведут эти группы, на которых любой желающий может выговориться и получить достоверную информацию о том, как теперь жить. Эти встречи помогают участникам принять диагноз, повысить приверженность терапии, а это все в конечном итоге нужно не только сообществу людей с ВИЧ, а нам всем, у кого ВИЧ-инфекции по счастью или по случайности нет. Именно такие местные сообщества могут выцарапать взрослых и детей из рук ВИЧ-отрицателей.
Вера Коваленко
руководитель общественной организации «Новая Жизнь»
Люди, имеющие положительный ВИЧ-статус, предпочитают его скрывать, боясь осуждения. А сталкиваясь с проблемами – молчат. В итоге проблемы не решаются, а увеличиваются. Вот и получается замкнутый круг.
Вера Коваленко
руководитель общественной организации «Новая Жизнь»
Люди, имеющие положительный ВИЧ-статус, предпочитают его скрывать, боясь осуждения. А сталкиваясь с проблемами – молчат. В итоге проблемы не решаются, а увеличиваются. Вот и получается замкнутый круг.
Вера Коваленко – руководитель областной общественной организации «Новая жизнь» в Екатеринбурге. Общественники работают с ВИЧ-позитивными людьми. И часто им приходится брать первый огонь истерик на себя. Обычно, когда человек узнает, что у него положительный ВИЧ-статус, его охватывает паника, ужас и «крах всему».
Сейчас стали чаще выявлять болезнь у людей 45-55 лет, которые уверены: ВИЧ – это про «падших». Вера рассказывает случай, когда о положительном ВИЧ-статусе узнала женщина 45 лет:
– Это же болезнь проституток, у меня ее быть не может, у меня всего два мужчины были, с одним 20 лет прожили, двоих детей воспитали. Я порядочная женщина, каждый день моюсь, откуда у меня ВИЧ? – выкрикивала она активистам.
Сейчас стали чаще выявлять болезнь у людей 45-55 лет, которые уверены: ВИЧ – это про «падших». Вера рассказывает случай, когда о положительном ВИЧ-статусе узнала женщина 45 лет:
– Это же болезнь проституток, у меня ее быть не может, у меня всего два мужчины были, с одним 20 лет прожили, двоих детей воспитали. Я порядочная женщина, каждый день моюсь, откуда у меня ВИЧ? – выкрикивала она активистам.
Оксана Маклакова
Журналист ЕТВ
Говорить сейчас, что ВИЧ – это «грязная» болезнь, всё равно что утверждать: сахарный диабет – удел слабаков»
Оксана Маклакова
Журналист ЕТВ
Говорить сейчас, что ВИЧ – это «грязная» болезнь, всё равно что утверждать: сахарный диабет – удел слабаков»
Екатеринбургский журналист Оксана Маклакова (ЕТВ) вспоминает историю, когда о положительном ВИЧ-статусе узнала женщина пенсионного возраста. Предыдущих представлений о болезни хватило на то, чтобы женщина замкнулась, перестала общаться с друзьями и родными, почти не выходила из дома.
Два года активистам и психологам региональной общественной организации «Новая жизнь» потребовалось, чтобы вывести женщину из депрессии и убедить – жизнь продолжается, ничего страшного не произошло.
Еще одна история произошла в Челябинске, когда Оксана ехала на такси в детский дом для детей с положительным ВИЧ-статусом. Таксист, узнав об этом, поинтересовался у журналиста, взяла ли она с собой маску и перчатки.
Два года активистам и психологам региональной общественной организации «Новая жизнь» потребовалось, чтобы вывести женщину из депрессии и убедить – жизнь продолжается, ничего страшного не произошло.
Еще одна история произошла в Челябинске, когда Оксана ехала на такси в детский дом для детей с положительным ВИЧ-статусом. Таксист, узнав об этом, поинтересовался у журналиста, взяла ли она с собой маску и перчатки.
Стигма и дискриминация ВИЧ растут из страха
У многих людей ВИЧ и всё, что с ним связано, вызывает страх. Страшно узнать о своем статусе. А если узнал, и он оказался положительным, – страшно об этом говорить друзьям и родным. Небезосновательно страшно.
Стигма и дискриминация ВИЧ растут из страха
У многих людей ВИЧ и всё, что с ним связано, вызывает страх. Страшно узнать о своем статусе. А если узнал, и он оказался положительным, – страшно об этом говорить друзьям и родным. Небезосновательно страшно.
Стигма и дискриминация – эти два понятия напрямую связаны с ВИЧ. На ВИЧ-позитивных людях ставят «клеймо», их осуждают, травят, разговаривают с ними свысока. Их готовы гнать поганой метлой с планеты, потому что «зараза» и «чума 20/21 века». К тому же принято считать, что ВИЧ – это болезнь людей, употребляющих наркотики; тех, кто занимается коммерческим сексом, и мужчин, практикующих секс с мужчинами.
На самом деле положительный ВИЧ-статус могут иметь люди разных привычек, разного рода деятельности и материального статуса. Болезнь давно перестала быть болезнью «наркоманов», «проституток» и «геев».
На самом деле положительный ВИЧ-статус могут иметь люди разных привычек, разного рода деятельности и материального статуса. Болезнь давно перестала быть болезнью «наркоманов», «проституток» и «геев».
Стигма
Особенность, расходящаяся с общепринятыми нормами или стереотипами, приписанными индивиду или группе и, следовательно, нежелательная. Термин «стигма» происходит от древнегреческого слова «клеймо»; клеймо наносили на человека, чтобы отметить какое-либо дурное его качество
Дискриминация
Негативное отношение, предвзятость, насилие, несправедливость и лишение прав людей по причине их принадлежности к определённой социальной группе
Страх рождает агрессию
Два года назад в программе областного телевидения (Свердловская область) вышел сюжет про жительницу Березовского, которая якобы умышленно заражает мужчин ВИЧ.
В репортаже под названием «СПИДоноска хвастается в соцсетях, сколько мужиков заразила» девушку называют «заразительницей», а видеоряд состоял из нарезки фотографий 26-летней героини сюжета Таисии, взятых с ее странички в социальной сети.
Девушка действительно имеет положительный ВИЧ-статус, но того, в чем ее обвиняли в сюжете, по словам Таисии, она не делала. Березовчанка предположила: ее профиль взломал один из несостоявшихся ухажеров, решив таким образом отомстить за то, что девушка его отвергла.
Девушка действительно имеет положительный ВИЧ-статус, но того, в чем ее обвиняли в сюжете, по словам Таисии, она не делала. Березовчанка предположила: ее профиль взломал один из несостоявшихся ухажеров, решив таким образом отомстить за то, что девушка его отвергла.
Жизнь Таисии после выхода сюжета изменилась: ее попросили съехать со съемного жилья, ей стали угрожать расправой и лично, и в соцсетях. Проблемы начались и у матери девушки: соседи пытались выселить ее из квартиры и требовали от нее справку, что она не заражена ВИЧ.
– И это всё происходило в наши дни, а не в средневековье, – говорит Оксана Маклакова. – Подобное случается из-за страха, который берется от незнания. Отсутствие достоверной информации приводит к страху. И всё это последствия того, что писали журналисты 20 лет назад.
– И это всё происходило в наши дни, а не в средневековье, – говорит Оксана Маклакова. – Подобное случается из-за страха, который берется от незнания. Отсутствие достоверной информации приводит к страху. И всё это последствия того, что писали журналисты 20 лет назад.
«Нужно бороться с болезнью, у нас борются с людьми»
Круги страха
Чем больше стигма и дискриминация в отношении ВИЧ-позитивных будет процветать в обществе, тем больше людей будут заражаться. Распространение болезни напрямую связано со страхом.
Если люди меньше боятся ВИЧ, больше узнают о болезни, понимают, как вирус передается и в курсе до чего дошла современная медицина (а дошла она до вполне приличных показателей, если говорить о ВИЧ), тем больше шансов, что эпидемия сойдет на нет. ВИЧ совсем не исчезнет, но эпидемии не будет, считает Маргарита Логинова.
Если речь идет про онкологию, то принято писать корректно, если про ВИЧ, то «человек виноват», – говорит Коваленко. – Надо объяснять, доносить, как передается инфекция, если человек принимает терапию, которая блокирует вирус, то он не разрушает себя и ни при каких обстоятельствах не представляет опасности для окружающих. Но у многих людей по-прежнему остается дремучесть в головах в отношении ВИЧ.
С ВИЧ-позитивным человеком можно обниматься, пить из одной кружки, есть одной ложкой. Ему можно перебинтовать руку, если он поранился. Так ВИЧ не передается
С ВИЧ-позитивным человеком можно обниматься, пить из одной кружки, есть одной ложкой. Ему можно перебинтовать руку, если он поранился. Так ВИЧ не передается
Максим Казарновский
Биохимик
Ошибок в материалах обычно немного, но информация чаще всего подается очень сухо и однообразно. Вызывает ощущение «ох, опять одно и то же»
Максим Казарновский
Биохимик
Ошибок в материалах обычно немного, но информация чаще всего подается очень сухо и однообразно. Вызывает ощущение «ох, опять одно и то же»
Максим Казарновский
Биохимик
Ошибок в материалах обычно немного, но информация чаще всего подается очень сухо и однообразно. Вызывает ощущение «ох, опять одно и то же»
Максим Казарновский
Биохимик
Ошибок в материалах обычно немного, но информация чаще всего подается очень сухо и однообразно. Вызывает ощущение «ох, опять одно и то же»
Максим Казарновский, биохимик, ученый, лектор просветительского фонда «Эволюция», прицельно изучает и рассказывает о ВИЧ полтора года.
– Эта тема очень интересна публике, – говорит ученый. – Я сам имею медицинское образование и для меня знания о ВИЧ являются частью нормальной картины мира. Но для людей из других сфер это оказалось чем-то, что вызывало страх и интерес, которые они не могли удовлетворить. На момент моей первой лекции оказалось, что информации о ВИЧ в публичном пространстве неоправданно мало. Эта самая нехватка информации, как оказалось, приводит к куче проблем как для ВИЧ-положительных людей, так и для их близких.
– Эта тема очень интересна публике, – говорит ученый. – Я сам имею медицинское образование и для меня знания о ВИЧ являются частью нормальной картины мира. Но для людей из других сфер это оказалось чем-то, что вызывало страх и интерес, которые они не могли удовлетворить. На момент моей первой лекции оказалось, что информации о ВИЧ в публичном пространстве неоправданно мало. Эта самая нехватка информации, как оказалось, приводит к куче проблем как для ВИЧ-положительных людей, так и для их близких.
Не знаете, что писать о ВИЧ? Рассказывайте истории
Представления аудитории про ВИЧ находятся на уровне дворовых бабушек из анекдота: «да они все наркоманы и проститутки». Этот стереотип надо разрушать.
Не знаете, что писать о ВИЧ? Рассказывайте истории
Представления аудитории про ВИЧ находятся на уровне дворовых бабушек из анекдота: «да они все наркоманы и проститутки». Этот стереотип надо разрушать.
В современной журналистике о ВИЧ категорически не хватает личных историй, – считает Максим Казарновский. – О ВИЧ почти всегда говорят обезличенно. Это неправильно. Нужно рассказывать конкретные истории, показывать живых ВИЧ-положительных людей.
Когда журналист начинает писать о ВИЧ, общаться с общественными организациями, которые специализируются на работе с ВИЧ-позитивными людьми, истории «приходят» сами. И каждая такая история по-своему уникальна.
Когда журналист начинает писать о ВИЧ, общаться с общественными организациями, которые специализируются на работе с ВИЧ-позитивными людьми, истории «приходят» сами. И каждая такая история по-своему уникальна.
Примеры историй
По словам Оксаны Маклаковой, она хоть и пишет о ВИЧ около 10 лет, в ее листе ожидания еще «куча ненаписанных тем».
– Каждый человек, который живет с ВИЧ, – готовая история, – говорит Оксана. – Если навскидку перечислить несколько тем – это уголовное преследование за заражение ВИЧ; это заключенные с положительным ВИЧ-статусом. У нас не хватает общественных организаций, чтобы остановить эпидемию. Общественникам нужно отдать больше полномочий, они могут работать с теми, куда государство получить доступ не может: с людьми, употребляющими наркотиками, с работниками коммерческого секса, к мужчинам, практикующим секс с мужчинами.
– Каждый человек, который живет с ВИЧ, – готовая история, – говорит Оксана. – Если навскидку перечислить несколько тем – это уголовное преследование за заражение ВИЧ; это заключенные с положительным ВИЧ-статусом. У нас не хватает общественных организаций, чтобы остановить эпидемию. Общественникам нужно отдать больше полномочий, они могут работать с теми, куда государство получить доступ не может: с людьми, употребляющими наркотиками, с работниками коммерческого секса, к мужчинам, практикующим секс с мужчинами.
О чём писать?
Темы для публикаций можно искать на тематических форумах и в группах в соцсетях
Я не ищу информационный повод. Если мне тема интересна, найду о чем писать, – говорит Маргарита Логинова. – Можно рассказывать отдельно о ВИЧ-позитивных женщинах, о парах, где у одного из партнеров положительный ВИЧ-статус. Рождение здорового ребенка у ВИЧ-позитивных родителей – это прекрасно. Людям нужны истории. Надо искать героев и описывать базовые вещи через хорошие истории.
Статистика по заболеваемости в городе и регионе – информационные поводы, чтобы поговорить с читателями про болезнь. Как и работа некоммерческих организаций, активистов. Как и различные медицинские исследования. Правда, они проходят за рубежом и их результаты публикуются в англоязычных изданиях. Поэтому для журналиста, пишущего про ВИЧ, знание английского языка желательно.
ВИЧ-позитивные люди должны получать бесплатное лечение от государства. По словам Максима Казарновского, качество этого лечения и окружающая его бюрократия и инфраструктура столь убоги и неразвиты, что многие люди отказываются от терапии, лишь бы не иметь с этой системой никаких дел. «Об этом тоже надо говорить, чтобы возник общественный запрос на перемены», – считает ученый.
Проведение аукционов на поставку препаратов для терапии – тема. Как такие аукционы проводятся, своевременно ли, сколько и на что деньги тратятся? Каждый год в разных регионах возникают проблемы с обеспечением ВИЧ-позитивных необходимыми препаратами. Происходит это по разным причинам и в разных масштабах.
ВИЧ-позитивные люди должны получать бесплатное лечение от государства. По словам Максима Казарновского, качество этого лечения и окружающая его бюрократия и инфраструктура столь убоги и неразвиты, что многие люди отказываются от терапии, лишь бы не иметь с этой системой никаких дел. «Об этом тоже надо говорить, чтобы возник общественный запрос на перемены», – считает ученый.
Проведение аукционов на поставку препаратов для терапии – тема. Как такие аукционы проводятся, своевременно ли, сколько и на что деньги тратятся? Каждый год в разных регионах возникают проблемы с обеспечением ВИЧ-позитивных необходимыми препаратами. Происходит это по разным причинам и в разных масштабах.
Концепция 90-90-90
Для победы над эпидемией ВИЧ необходимо, чтобы 90% всех живущих с ВИЧ знали свой статус. Из этих 90% – еще 90% проходили терапию. Из этих 90% – у еще 90 была неопределяемая вирусная нагрузка.
«Но пока у нас нет ни первых 90 процентов, ни тем более вторых 90», – говорит Рита Логинова.
«Но пока у нас нет ни первых 90 процентов, ни тем более вторых 90», – говорит Рита Логинова.
Чтобы рассказывать читателям актуальную информацию, журналисту необходимо этой актуальной информацией владеть.
По мнению Веры Коваленко, сейчас важно писать о том, как человек живет со статусом ВИЧ, о том, что рождаются здоровые дети, что благодаря лечению, наличие ВИЧ-инфекции не влияет на продолжительность жизни. Читателям необходимо рассказывать о существующей профилактике после рискованного поведения, как не заболеть ВИЧ, что ВИЧ – уже давно не смертельное заболевание, о современных схемах лечения, о необходимости приема АРВ-терапии, о важности приверженности лечению.
Виталий Мельковский обозначает еще две темы для журналистов: ВИЧ и усыновление детей, ВИЧ и туберкулез или гепатит.
Виталий Мельковский обозначает еще две темы для журналистов: ВИЧ и усыновление детей, ВИЧ и туберкулез или гепатит.
Темы для публикаций
- Насколько эффективна государственная стратегия борьбы с эпидемией?
- Какие меры необходимы для того, чтобы более успешно противостоять эпидемии?
- Насколько доступны и качественны услуги, необходимые людям, затронутым эпидемией (профилактика, лечение, социальная и психологическая помощь, консультирование, уход и поддержка)?
- Что предпринимают – или могли бы предпринять – органы здравоохранения и правительство, чтобы работа в секс-индустрии была более безопасной для работников, клиентов и их семей?
- Почему всё большее, по сравнению с мужчинами, число женщин заражается ВИЧ?
- Какие перемены нужны для снижения насилия, связанного с половым неравенством, и предотвращения передачи ВИЧ?
- Каким образом замужняя женщина может подвергнуться риску заражения ВИЧ?
- Права людей, живущих с ВИЧ, их правовая защита.
- Стоимость лечения ВИЧ/СПИДа.
- Социальная и психологическая поддержка.
- Доступность для людей, живущих с ВИЧ, медицинских услуг, не связанных с ВИЧ-инфекцией.
Как писать о ВИЧ
Ракурсов у этой темы множество, ищите героев, смотрите на проблему в национальном или локальном масштабе, следите за актуальностью данных, соблюдайте этические стандарты.
Как писать о ВИЧ
Ракурсов у этой темы множество, ищите героев, смотрите на проблему в национальном или локальном масштабе, следите за актуальностью данных, соблюдайте этические стандарты.
По словам Веры Коваленко, до сих пор многие журналисты, если пишут историю человека, задают глупые вопросы.
– Неприлично спрашивать, как человек заболел ВИЧ, – говорит Коваленко.
Ошибаются журналисты, когда считают, что важно рассказывать, кто с кем спал, кто что употреблял. Какая разница, кто как заболел? Еще одна ключевая ошибка – это приравнивать ВИЧ и СПИД. ВИЧ – не то же самое, что и СПИД.
Вера Коваленко не рекомендует использовать в текстах жаргонные выражения, типа «вичовый» – это оскорбление. Отдельные журналисты жаргон и в заголовки выносят.
Оксана Маклакова отмечает: журналисты и сейчас называют ВИЧ смертельным заболеванием. Только он таковым не является, вирус иммунодефицита человека относится к категории хронических болезней.
– Неприлично спрашивать, как человек заболел ВИЧ, – говорит Коваленко.
Ошибаются журналисты, когда считают, что важно рассказывать, кто с кем спал, кто что употреблял. Какая разница, кто как заболел? Еще одна ключевая ошибка – это приравнивать ВИЧ и СПИД. ВИЧ – не то же самое, что и СПИД.
Вера Коваленко не рекомендует использовать в текстах жаргонные выражения, типа «вичовый» – это оскорбление. Отдельные журналисты жаргон и в заголовки выносят.
Оксана Маклакова отмечает: журналисты и сейчас называют ВИЧ смертельным заболеванием. Только он таковым не является, вирус иммунодефицита человека относится к категории хронических болезней.
6 мифов о ВИЧ
- 1ВИЧ – это болезнь маргиналовНа самом деле ВИЧ может заболеть абсолютно любой человек, вне зависимости от рода деятельности, привычек, статуса, сексуальной ориентации, национальности и финансового положения.
- 2У ВИЧ-позитивной мамы обязательно родится ВИЧ-позитивный ребенокЖенщины с положительным ВИЧ-статусом рожают здоровых детей. Чтобы не заразить малыша, нужно соблюдать меры предосторожности: принимать терапию, отказаться от грудного вскармливания.
- 3Любой незащищенный контакт с ВИЧ-инфицированным приведет к заражениюХорошая новость: если ВИЧ-позитивный партнер постоянно принимает антиретровирусную терапию, блокирующую вирус, у него становится неопределяемая вирусная нагрузка. Это означает, что человек совершенно безвреден для партнера. Но бросать терапию нельзя.
Плохая – еще слишком много людей не знают свой статус или отказываются принимать терапию из-за страха, что про их болезнь узнают.
- 4Нет, не передается. И комары не способны разносить ВИЧ. Разбросанные иголки и лезвия также не станут причиной для заражения. Как и маникюрный набор. С ВИЧ-позитивным человеком можно обниматься, пить из одной кружки, есть одной ложкой. Ему можно перебинтовать руку, если он поранился.
Да, и сообщения об иглах с ВИЧ в кинотеатрах – это тоже только страшилки. - 5На ВИЧ-позитивных заключенных ставят опыты («процветает» в местах заключения)Наименования препаратов для ВИЧ-позитивных заключенных могут отличаться, но эффективность терапии от этого не снижается.
- 6Вируса иммунодефицита человека не существуетЕсть ВИЧ-диссиденты, которые отрицают наличие вируса иммунодефицита человека, заявляя, что это просто заговор, который существует для отмыва денег. Они не принимают терапию сами и не позволяют принимать препараты своим детям. Известны случаи, когда дети умирали из-за таких родителей. Взрослые тоже умирают. Не от ВИЧ, от других болезней, с которыми их организм из-за отсутствия иммунитета не может справиться.
По мнению Виталия Мельковского, журналисты не берутся писать о ВИЧ, так как опасаются, что их могут привлечь к ответственности за пропаганду наркотиков или нетрадиционных сексуальных отношений.
Журналисты Маргарита Логинова и Оксана Маклакова соглашаются, что опасения не беспочвенные, но риски минимальны, если пути передачи инфекции только перечислять. Или выстраивать предложения, где ключевое слово – человек.
Журналисты Маргарита Логинова и Оксана Маклакова соглашаются, что опасения не беспочвенные, но риски минимальны, если пути передачи инфекции только перечислять. Или выстраивать предложения, где ключевое слово – человек.
Помогай, а не осуждай
Если ВИЧ-позитивный герой не готов рассказывать свою историю открыто, то журналист не имеет право его называть.
По словам Маргариты Логиновой, периодически журналисты в своих публикациях о ВИЧ выбирают моралистский тон.
– Бесполезно тыкать в человека, который употребляет наркотики, что это плохо. Хоть десять раз ему об этом скажи, никакого эффекта не будет, – говорит Маргарита. – И это вызов, как писать для людей, кто в активном употреблении прямо сейчас.
Осуждать их можно сколько угодно,
но важнее вопрос – как помочь им сохранить здоровье?
– Бесполезно тыкать в человека, который употребляет наркотики, что это плохо. Хоть десять раз ему об этом скажи, никакого эффекта не будет, – говорит Маргарита. – И это вызов, как писать для людей, кто в активном употреблении прямо сейчас.
Осуждать их можно сколько угодно,
но важнее вопрос – как помочь им сохранить здоровье?
Проверь себя
«Чума 20/21 века», «Смертельная/заразная болезнь»?
Формулировки «чума 20/21 века», «смертельная/заразная болезнь» и прочие уже не актуальны – ВИЧ относится к разряду хронических болезней. Эксперты уточняют: «Сравнение с чумой нагнетает СПИДофобию, истерию и средневековый страх перед инфекцией, а также способствует дискриминации и изоляции людей, живущих с ВИЧ».
«Вичовый»?
Не стоит в материалах употреблять жаргонные слова типа «вичовый», так как они считается оскорбительными.
ВИЧ или СПИД?
И ВИЧ – это не то же самое, что СПИД. «ВИЧ-положительный» означает, что в крови содержится вирус иммунодефицита человека. СПИД – это последняя стадия болезни ВИЧ-инфекции, когда вирус вызывает нарушения в работе иммунной системы.
ВИЧ-инфицированный?
Не рекомендуется использовать выражение ВИЧ-инфицированный, так как оно привлекает внимание к инфекции, а не к человеку. Поэтому рекомендуют пользоваться формулировками: ВИЧ-положительный, ВИЧ-позитивный.
«Умер от ВИЧ»?
Нельзя писать, что человек умер от ВИЧ. Потому что умереть от ВИЧ нельзя. Если человек не принимает терапию и не блокирует вирус, его иммунитет ослабевает и не может справиться с инфекциями. То есть ВИЧ-позитивный человек может умереть от пневмонии, туберкулеза, гриппа.
Читай дальше
Этика и правоЗаконно ли выкладывать историю болезни больного человека в интернет, чтобы собрать деньги на лечение?Как собирать деньги на лечение больных людей, не нарушая закон
Проект«Принятие»Журналисты «Новой газеты» записали монологи чеченских геев, вынужденных бежать за границу. Анонимные истории превратились в многослойный мультимедийный проект
ПроектИнтерактивный фильм «Всё сложно»Как снимали первый в России интерактивный фильм о том, что чувствует ВИЧ-положительный подросток и с какими трудностями сталкивается
idea@sdelano.media
Вдохновляйтесь примерами из базы мультимедийных кейсов. Читайте истории создания проектов, рассказанные продюсерами и редакторами
© 2019 Silamedia
© 2019 Silamedia
